В нашей стране существует целая сеть учебных заведений, воспитывающих будущих режиссеров народных театров и руководителей драматических коллективов: это и режиссерское заочное отделение театрального училища им. Щукина при Государственном академическом театре им. Евг. Вахтангова, это и Московский и Ленинградский институты культуры, Восточно-Сибирский институт культуры, ряд других учебных заведений.

Программа всех этих учебных заведений в своей основе опирается на систему Станиславского. И это естественно, потому что, чем дальше развивается не только советский, но и мировой театр, тем более убедительным становится величайшее наследие, оставленное нам — система К. С. Станиславского.

Но система К. С. Станиславского состоит из двух основных частей:

1.Работа актера над собой.

2.Работа актера и режиссера над пьесой и ролью.

1-я часть системы изложена самим Константином Сергеевичем Станиславским в отдельной книге, подзаголовок которой называется: «Работа актера над собой в творческом процессе переживания».

Работу же режиссера и актера в процессе воплощения пьесы и роли Константин Сергеевич не успел последовательно изложить в такой же единой целой книге.

Тому, кто действительно хочет понять, чего же достиг Константин Сергеевич в области конечной цели — работы актера и режиссера в процессе воплощения пьесы и роли, — тому следует тщательно изучить все наследие К.С. Станиславского.

Каков должен быть путь актера от себя к роли, а режиссера — к пьесе?

Автор настоящей книги ставит перед собой очень трудную задачу: выявить и сформулировать некоторые законы режис­серского письма, определить и обозначить целый ряд секретов временно-пространственной организации спектакля. Не все формулировки можно принять как бесспорные, но и в этом есть своя ценность. Ведь большинство положений технологии нашего труда балансирует на грани науки и искусства, не толь­ко имеет право на субъективный момент, но непременно предполагает его. Этого не следует бояться. Наоборот, куда менее выгодной оказалась бы попытка автора стать на позицию чисто­го объективизма. Хорошая книга по режиссуре — это прежде всего постанализ собственного режиссерского пути.

Основная цель первых глав — привлечь внимание читате­ля, будь то режиссер или актер, к основным элементам режис­серского языка. Вряд ли тот, кто не задумывался раньше над вопросами графических закономерностей режиссерского ри­сунка, останется безразличен после прочтения книги ко всему тому, чему не придавал раньше значения.

В книге впервые представлен опыт педагогической работы 
выдающегося мастера сцены, режиссера Г. А. Товстоного­ва. Более пятидесяти лет 
его жизни были отданы воспитанию актеров и режиссеров. За эти годы 
сформировалась целостная система обучения — режиссерская школа Товстоногова, — 
основанная на традициях русской сценической педагогики, отмечен­ная 
своеобразием индивидуальности ее создателя. Эта школа продолжает и развивает, 
по-новому осмысляет, дает новую трактовку основополагающим принципам учения К. 
С. Станиславского, в частности, его методу действенного анализа пьесы и роли и 
методу физических действий. Высшие нравственные цели театра и технология 
профессии неразрывны в педагогике Г. А. Товстоногова. В книге последовательно и 
поэтапно рассматрива­ется учебный процесс в режиссерской школе, дается ее 
развернутая программа и темы лекционных занятий, осмысляется 
научно-обоснованный и проверенный многолетней практикой терминологичес­кий аппарат, 
разработанный Товстоного­вым, описываются практические уроки Мастера.

Автор книги, доктор искусствоведе­ния, профессор 
Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства и 
Государственной театральной школы Норвегии — многолетний свидетель и участник 
педагогического процесса в Мастерской Г. А. Товстоногова; ее практи­ческий 
совместный опыт работы с Масте­ром делает книгу особенно ценной.

Книга адресована студентам и препо­давателям 
театральных вузов и может быть полезна всем, кто интересуется проблема­ми 
сценической педагогики, искусством театра.

Как не бывает двух совершенно одинаковых лиц, рук, ног, так не бывает и совершенно схожих голосов. Всякий голос и манера речи отличаются целым рядом признаков от другого. Эти различия в той или иной степени помога­ют раскрыть и выразить характер поведения того или ино­го человека (образа).

В этом смысле К. С. Станиславский предлагает со­здать особые условия для воспитания той основной «рече­вой манеры» которая при сохранении природных, естест­венных качеств звучания -способствовала бы выражению мыслей и чувств в условиях сцены. Не вообще развивать громкость и силу голоса, не вообще вырабатывать четкую дикцию при соответствующей артикуляции, а воспитывать голос и произношение при помощи целого ряда элементов, заимствованных у вокала, технические средства которого намного тоньше и надежнее, чем «громкое чтение вслух по рычагам тона».